Проблема выявления и согласования предпочтений по рискам

Проблемы поведения в условиях неопределенности и риска давно занимали умы ученых. Предложенный Б. Паскалем принцип «regle des partis», фактически означающий оценку решения величиной ожидаемого от его принятия выигрыша, лежит в основе властвовавшей длительное время теории ожидаемого выигрыша. Однако знаменитый Санкт-Петербургский парадокс, предложенный Д. Бернулли и решенный в 1732 г. Д. Бернулли, стал символом новой теории – теории ожидаемой полезности[3]. Парадокс заключался в том, что участники так называемой честной азартной игры готовы бесконечно платить за нее, но не желают заключать пари насчет будущего выигрыша или проигрыша, как бы ни была велика предлагаемая им сумма. Д. Бернулли объяснил участие в этих играх увеличением ожидаемой полезности богатства.

Аппарат функций полезности и кривых безразличия широко используется в современных экономико-математических моделях для описания склонности к риску соответствующими предельными величинами. Для представителей этой школы очень важен вывод, сделанный Дж. Тобином: если имеется возможность выбирать не только между заданным рисковым портфелем и безрисковыми ценными бумагами, но и одновременно выбирать структуру рискового портфеля, то оптимальной окажется только одна структура рискового портфеля, не зависящая от склонности инвестора к риску. В этом контексте проблема предпочтений по риску сводится к выбору доли безрисковой составляющей портфеля.

Вновь осмысленная Д. Фон Нейманом и О. Моргенштерном теория Д. Бернулли, подхваченная М. Фридменом, Л. Сэвэджем, П. Самуэльсоном и другими экономистами, в свою очередь подверглась критике со стороны М. Алле (так называемый Парадокс Алле, заключающийся в несоответствии эмпирических данных о поведении самих необернуллианцев аксиомам провозглашаемой ими теории) и др. среди «новых» альтернативных теорий и моделей принятия решений в условиях риска и неопределенности хотелось бы обратить внимание на модель функции полезности – модель трех моментов полезности. Одним из способов выражения этого взгляда является утверждение, что функция предпочтения имеет в качестве аргументов моменты распределения различного порядка.

Наиболее верным подходом является использование индивидуальных или коллективных предпочтений самого экономического агента в качестве критерия управления, в связи с чем ставится вопрос о выявлении предпочтений. Две категории экономических агентов могут иметь предпочтения по риску: индивидуумы и коллективы. Принадлежность объекта исследования к одной из этих категорий определяет особенность выявления предпочтений по риску.

Проблема выявления индивидуальных предпочтений по риску очень сложна. Она нелегко формализуется, хотя различные приемы помогают в той или иной степени решать эту задачу. Например, слабая попытка выяснить склонность к риску неявно предпринята в известном медицинском и профессионально-ориентационном супертесте MMPI при описании психологического портрета респондента. Интересы в этой связи исследования психолога В.А. Петровского с игровыми экспериментами, суть которых сводилась к исследованию бескорыстной, «чистой» психологической склонности к риску, проявлявшейся в ходе игры у представителей различных профессиональных и социальных групп.

Проблема выявления и учета предпочтений по риску при управлении требует рассмотрения психологических аспектов восприятия риска. Два ключевых вопроса составляют предмет исследований: как люди оценивают риск и как люди приемлют риск.

Результаты психологов показывают, что суждения о риске зависят от обстановки, в которой они имеют место. Риск является аспектом варианта решения, и вес, который он получает в окончательном решении, зависит от выгоды этого варианта так же, как от оценки деятельности как таковой. Экспертные оценки часто ориентируются на катастрофические последствия, но это только один из аспектов, влияющих на принятие риска, и поэтому приемлемый риск не всегда согласуется с риском, рассчитанным инженерами. Б. Бремер из Упсальского университета пишет: «эти различия не означают, что люди иррациональны в своих оценках риска, или что эксперты не правы, просто это часто разные вещи». Согласно Тверски и Канеману, люди основывают свои суждения о вероятности на легкости, с которой нечто приходит на ум. Вещи, которые легче приходят на ум, считаются более вероятными и наоборот. Поэтому, когда спрашивают о безопасности авиапутешествий, мы ее оцениваем высоко, если мы не помним ни одной катастрофы, и низко – если мы вспоминаем много катастроф или если мы очень быстро начинаем думать о них. Это полезный путь вынесения суждений, т.к. одна из причин заключается в том, что вещи, легко приходящие на ум, имели высокую частоту в нашем позднейшем опыте. Однако воспоминания также подвержены влиянию иных факторов, таких, как свежесть и яркость. Поэтому легче вспомнить катастрофы, случившиеся вчера, чем случившиеся год назад, и наглядное описание катастрофы облегчает воспоминание по сравнению с коротким бледным замечанием в газете. Субъективные оценки риска могут быть произведены различными способами. Они могут основываться на непосредственно личном опыте, на суждениях, высказываемых в прессе и т.п., наконец, на интуиции.